"КАЛЕВАЛА"
КАК МАНИФЕСТ ГОМОСЕКСУАЛИЗМА

Ядром любого литературного произведения необходимо всегда считать спрессованный до основополагающего эпитета образ. Вокруг него и формируется впоследствии вся содержательная часть сочинения. Этот элемент, как правило, расплывчатый и эмоционально окрашенный, появляется из потаенных глубин психики всегда неожиданно, когда цензуру сознания прорывает настойчивый импульс, ранее изъятый из опыта личности по настоянию общественной морали. Анализ такого живописного "атома" затрудняется неспособностью бессознательного выражать свои желания конкретно и последовательно, поскольку оно оперирует только аффектами. Язык данной части души представляет собой ряд спонтанно организованных "кадров", прогрессирующих из единого центра по принципу образования колоний мельчайших организмов. Интенсивность влечения в конечном итоге возрастает до такой степени, что возникает реальная опасность разрушения всей физиологической системы от неизбежного "ядерного" взрыва, и рассудок вынужден обращать на них внимание, но маскирует в усложненном сюжете.

Ткань словесного произведения при этом следует рассматривать с различных точек зрения: невротической, скрывающей преступное влечение автора, и терапевтической, создающей игровые ситуации для демонстрации возможных негативных последствий - кары за нарушение общепризнанных норм. Хотя в структуре сознательных актов возможны и умышленные маскировки, когда под видом образов бессознательного рассудок предлагает человеку стереотипы коллективного сосуществования. В "Калевале", например, главный герой Вяйнемёйнен постоянно оказывается в роли неудачливого жениха, что не приветствуется патриархальным обществом, для которого основополагающим всегда критерием является активное проживание человеком своих желаний, ибо возможность безотлагательного их удовлетворения создает условия для независимости от чужого влияния.

У Лённрота - создателя поэмы, в такой же мере проявляется комплекс неполноценности, развившийся из условий тяжелого детства в бедной крестьянской семье (50, 561-583, 601-610). В собранных рунах поэтому его привлекают, в первую очередь, заклинания, с помощью которых легко преобразуются факты действительности (3, 295-352), что сразу же выдает в нем натуру инфантильную и созерцательную, со слабой и неорганизованной рассудочной деятельностью. Подобное отклонение, по-видимому, развилось на основе негативных младенческих эмоций, порожденных во время отторжения от материнской груди. В результате этого, наверно, и сохранилось у автора неосознанное влечение к восхитительным полушариям женского бюста, которое невольно всплыло в поэтическом тексте:

Ведь еда составляет единственное удовольствие малыша, но получаемое лишь изредка питание приучает организм дорожить источником благополучия - предельной задержкой процесса диффикаций создается иллюзия насыщенности пищевого тракта. Когда кишечник не выдерживает излишней нагрузки скопившихся в нем отходов, непроизвольно начинается процесс испражнения, после чего психика младенца вновь обращается к матери с настойчивым требованием кормления. Так возникает представление о сходстве анального и орального органов - речь становится единственным способом обращения души к внешнему миру. Впоследствии, когда человек вступает в более тесные отношения с окружающими, он использует слово для получения конкретных жизненных выгод - от умения красиво изъясняться зависит создание выгодного имиджа. В конечном итоге организм со временем привыкает к постоянному чувству пресыщенности, а задний проход, при частом и сильном сжатии ягодиц во время кишечных позывов, становится важнейшим органом наслаждения. В период полового созревания к этому виду удовольствия добавляется еще и блаженство от возникшего по той же причине семяизвержения.

Половое влечение юноши к отцу требует от него женственности с такими ролевыми установками, как пассивность и глубокая привязанность к собственному дому с явным отвращением ко всему чуждому и неизвестному. С неприязнью к матери неизбежным образом появляется намерение устранить ее с пути к чувственному наслаждению. Осознавая себя женщиной, сын в то же время ощущает свою неполноценность из-за невозможности подобной замены, и поэтому настойчиво ищет у себя аналогичные влагалищу органы - к анусу добавляется еще и оральное отверстие, поскольку речевая деятельность младенца (его крик) изначально являются способом привлечения к себе внимания нужного объекта. Однако безрезультативность таких сигналов в состоянии сформировать озлобленный характер с частыми вспышками гнева, создающего во внутренностях некоторое подобие насыщенности. Подобные речевые упражнения приводят впоследствии к необычайно развитому красноречию, способствующему приобретению поклонников, как в публичной сфере, так и в интимной. А поскольку великолепное владение словом является также и базисом литературного творчества, то следует предположить, что источником художественного процесса становится женственность натуры. Она предполагает образование в человеческой психике андрогиных черт, которое под влиянием христианства трансформируется в образ Всевышнего, одними лишь вербальными средствами создавшего все сущее, о чем мечтает и автор "Калевалы".

Главнейшей задачей каждого художника, соответственно, становится доказательство собственной лояльности к существующим в данное время нормам коллективной морали, и в этом помогает ему образное мышление (символическая маскировка), благодаря которому может беспрепятственно говорить о своих истинных (преступных) влечениях. Иными словами, в основе творчества скрывается крайняя неудовлетворенность художника существующим положением вещей. Следовательно, анализ любого, даже посредственного, произведения должен строиться в разных системах: в рассудочной, подверженной социальным влияниям, и в импульсивной, определяющей тайную мотивацию автора. А для этого в структуре повествования необходимо определить равноценный автору персонаж. В "Калевале" им оказывается "вековечный песнопевец" (1, 108) Вяйнемёйнен, сопоставимый с поэтом не только по роду занятий (1, 107; 50, 575-582). Только этот эпический образ и в состоянии раскрыть нам глубинные пласты психики сказителя с побудительными причинами его творческой деятельности.

А для начала нужно обратить внимание на то, с каким отвращением мать героя - дочь воздушного пространства Ильматер, относится к произведению на свет своего чада:

Ведь беременность и роды не были почитаемы на ранних этапах человеческого развития, поскольку женщина на длительный срок переставала быть для мужчины источником наслаждения, и потому отодвигалась на периферию общинной жизни, в особенности же при распределении материальных благ. Такое отношение к самке приводило к отказу с ее стороны от материнства с вытравливанием плода и убийством новорожденных, что, наверняка, наблюдалось и у далеких предков финнов, вынужденных в доисторические времена пройти все тяготы переселения из Сибири в Скандинавию.

Естественно, что у ребенка той эпохи, на основе преждевременного отлучения от материнской груди во время такого длительного странствия, развился невроз, под влиянием которого невольно произошло изменение половой ориентации, что повлияло на формирование национального типа. Во-первых, суоми никогда не стремились к расширению собственной территории за счет чужих владений - пассивный гомосексуалист тяготеет к домашнему очагу; наоборот, им постоянно приходилось отстаивать собственную независимость от агрессивных соседей. В то же время непреодолимое влечение к отцу и, как следствие, к собственному дому, развило у этой народности страх перед неизведанным пространством. Во-вторых, элемент женственности сказался и на бурном развитии ремесел, которые способствовали образованию коммун - примитивной формы городской организации, - возникших путем объединения хуторских хозяйств.

Причину неприязненного со стороны матери отношения к младенцу во многом объясняет рассказ о легендарном герое:

 где говорится о ненормальных родах, когда плод переворачивается в утробе и мешает женщине благополучно разрешиться от бремени. Акушерству тогда не было известно кесарево сечение, а значит, смертельный исход для рожениц в подобной ситуации становился обычным явлением, - высокая смертность среди соплеменниц создавало условия для негативного отношения к беременности со стороны мужчин. Нехватка женщин приводила к губительным для общества поединкам за обладание немногочисленными самками. Ребенок, отчужденный от матери, в конце концов, индифицировал ее как источник постоянных неприятных эмоций и, в свою очередь, обращал внимание на отца. Со временем в нем появлялась естественная в таком случае ревность к супруге своего сердечного избранника, возникало желание устранить ее. Видимо того же происхождения и неприязнь главного персонажа поэмы к слабому и более удачливому полу:

Однако в реальности такое влечение не могло воплотиться в жизнь из-за определенной специфики мужской телесной конституции - отсутствия необходимых для зачатия соответствующих половых органов. Поэтому человек, вступивший на путь гомосексуалиста, получал психологическую травму от осознания своей бесцельности для общественных нужд в вопросе воспроизводства. Вот и "вековечный прорицатель" надумал преобразовать пустынную землю всходами трав и деревьев, но выказал в этом беспомощность и был вынужден воззвать волшебных прислужников: мальчик-крошка Сампса засеял просторы семенами (2, 13-42), морские девы скосили луга (2, 59-66), богатырь Турсас подготовил почву под пашню (2, 67-80). Неудачливость героя стала неизбежным следствием инфантильного склада психики, о чем в поэме недвусмысленно высказалась, например, девица Айно, несостоявшаяся невеста певца:

Реальной альтернативой боаку для девушки стала смерть (4, 283-284), ведь семейная жизнь со слабым беспомощным мужчиной в доисторические времена, когда ценилась первобытная сила и агрессивная мощь, неминуемо привела бы к печальному исходу от голода или врагов. Половое бессилие супруга, кроме того, не позволило бы ей реализовать природное предназначение - рождение потомства, чтобы возвыситься над соплеменницами и получить перед ними материальное преимущество посредством поклонения мужчин.

Для лучшего понимания сущности автора поэмы необходимо четко осознать, что фантазия и сон - формы действия бессознательного. Настойчивое влечение, основанное на инстиктивных импульсах, вследствие неприемлимости их со стороны коллективной морали, вытесняется в глубинные слои психики, откуда может всплыть только в сновидении, да и то в преображенном виде. В случае необычайной настойчивости желания, которое целеустремленно пробивается в рассудок, вступает в силу вторичное вытиеснение, чрезмерно укрепляющее и без того активное ядро комплекса. Когда же мозг через органические реакции (тик или судороги) получает сигналы о возможности разрушения организма, следует незначительная уступка страсти. Частая повторяемость тематически подобных грез формирует скелет игровой ситуации, которая потом словесно обрабатывается перед аудиторией заинтересованных слушателей, по-видимому, страдающих тем же неврозом. В дальнейшем множество однотипных историй оформляется в единое ритмическое произведение, гипнотизирующее бессознательные импульсы (в этом, видимо, и заключается причина того, что ранние формы словесного творчества - стихосложение).

Необходимо поэтому считать, что в создании любого художественного творения участвует вся психика в целом: бессознательное создает образы, ум оформляет их композиционно и стилистически - выстраивает причинно-следственные связи (определяет логику и рецензирует видения в соответствии с нормами общественной нравственности). И внимание Лённрота останавливается поэтому на богоборческих рунах, дающих возможность составить представление о кузнеце Ильмаринене как о северном Прометее, поскольку невроз создателя "Калевалы" не имеет ничего общего с Эдиповым комплексом, скорее следует говорить о гиперкомпенсации. Ведь его потаенное желание - добиться высших благ устранением соперницы (матери!) посредством убийства, чтобы стать супругой собственного отца. В этом желании кроется существеное и недопустимое для закона требование, с которым сознание настойчиво борется: выстраивает композицию таким образом, что заключительная глава, при внешней несвязности с основным сюжетом демонстрирует печальный итог устремлений Вяйнемёйнена. Он покидает общину, так и не сумев воплотить в действительности императив гомосексуализма, ибо для мужской психики этот идеал находит свое реальное воплощение только в творчестве, служащим исключительно для примирения личности с обществом, но не приносит коллективу конкретных материальных выгод. Место поэта занимает деятель, способствующий развитию технократии, который оставляет искусство лишь в качестве развлекательного компонента.

Большое значение в понимании основного механизма творчества, соответственно и психики художника, представляет принцип раздвоения какого-либо образа, в котором можно наблюдать противоборство рассудка с бессознательным, когла нравственые сентенции облекаются в форму, схожую с фантазиями. В "Калевале" это - дуб, олицетворяющий собой фаллос - препятствие в осуществлении поэтом мечты о необходимом для материнства влагалище... Итак, в дни благоустройства мира, когда буйными побегами всходят различные растения, только семя "божьего дерева" не в состоянии пробиться сквозь тяжелые землянные пласты, и лишь напряженный труд чудотворных помощников героя дают жизнь растительному монстру, явившегося причиной природных катаклизмов:

И тогда встревоженный Вяйнемёйнен пытается уничтожить причину бед (2, 107-110), а для этого в очередной раз обращается за подмогой, хотя в дальнейшем выясняется, что "вековечный песнопевец" обладает даром заклинаний. Но в момент взращивания дуба, как выясняется из текста, его производительная сила совершенно бесплодна - для качественного роста требуется беспрестанное увлажнение почвы животворящим перегноем. Ведь, с символической точки зрения, экскременты являются строительным материалом для человеческой плоти. 

Невозможность совершения родильного акта в сознании ребенка объясняется некачественным питанием, поэтому сам Лённрот в дальнейшем, при всей своей тяге к искусству, тем не менее, выбирает профессию окружного хирурга, используя для дополнительного заработка полученные от отца навыки портного. Естественно, что еще в отрочестве он создает себе образ врага, ответственного за его голодное нищее детство - им оказывается мачеха, ассоциативно преобразованная в символ страны-оккупантки. В результате такого переноса возникает благодатная почва для сублимации через собирательство национальных духовных сокровищ, в данном случае рун. Подобная деятельность только способствует обретению душевного равновесия: появляется надежда на реализацию в свободном обществе самых немыслимых фантазий. Кстати, центральным местом поэмы оказывается рассказ о борьбе сынов Калевы с ведьмой Лоухи из-за мельницы-самомолки Сампо (аналога скатерти-самобранки из русских народных сказок), приносящих своему хозяину благоденствие:

Образ дуба, как выясняется, демонстрирует неприязненное отношение гомосексуалиста к собственным гениталиям, от которых и пытается избавиться. Ведь солнце и месяц характеризуют качества верховного бога Укко, в том числе и половые. Эти источники света рождаются из огня, и поэтому олицетворяют собой необычайную степень сексуальной потенции, от которой как раз и отказывается легендарный певец. Вид своего полового органа шокирует юное сознание, поскольку лишает его надежды на любовную связь с отцом и одновременно отвращает от пристрастия к женщинам. Все-таки гомосексуалист несет опасность не только самому себе снижением собственной социальной роли, но и коллективу в целом - переизбыток слабых натур способен привести неустойчивое первобытное общество к гибели. Естественно. что стереотип самца в некоторой степени формируется под влиянием характерных для полового акта фрикций, на символическом уровне создающего предпосылки для развития качественных форм человеческой цивилизации посредством мужской конкуренции. С уничтожением дуба рушится ось Вселенной, регламентирующей человеческую жизнь нравственными установками, ради чувственной формы существования, неизменной спутницы творчества, в которой личность сублимирует свои желания.

Гомосексуалист всегда стремится к кастрации. пусть и в виде воздержания, на символическом уровне, поскольку считает, что истекающая из пениса сперма отбирает у него жизненную силу, не позволяя пище развиться в младенца. Такое воззрение неразвитого детского ума, как ни странно, основывается на данных чувственого опыта: при сжатии ягодиц происходит сладострастное напряжение брюшины, которая в период полового созревания разряжается поллюциями. Подростковое сознание выводит из этого факта ложный силогизм о порочном характере гениталий, мешающих плоду приобрести жизненно необходимые вещества. Порявляются фантазии о необходимости чудесного изменения иелесной формы с уничтожением фаллоса и приобретением влагалища и развитых молочных желез, без которых невозможно выращивание младенца в самодостаточный организм, что подчеркивается в рассказе о происхождении железа: